История Урала

Выступления приписных крестьян

Приписку к заводам уральские крестьяне с самого начала воспринялирезко негативно. Повседневными явлениями стали массовые невыходы их на заводские работы и бегство с заводов до выполнения установленных заданий, самовольные переселения в малоосвоенные южные районы и в Сибирь, подача челобитных — крестьяне настаивали на отмене заводской «барщины» или существенном уменьшении ее объема. Нередко дело доходило до вооруженных столкновений.
В 1705 г. верхотурскому воеводе А. Калитину и заводской администрации пришлось столкнуться с организованным сопротивлением крестьян, приписанных к казенному Алапаевскому и демидовскому Невьянскому заводам.
События встревожили правительство и самого Петра I. На Урал был отправлен специальный чиновник С. Осанов, которому вручили указ царя — в указе говорилось, что крестьяне обязаны выполнять заводские отработки, ослушникам же грозит смертная казнь. По приезде на место С. Осанов собрал старост всех верхотурских слобод и выборных от крестьянских «обществ» и ознакомил их с содержанием указа Петра I. Воле государя, переданной через его посланника,  крестьяне противиться не собирались и обязались «завоцкую всякую работу» выполнять. Правда, и власть сделала шаг навстречу крестьянам: объем работ, возлагаемых на крестьян, приписанных к Алапаевскому заводу, был резко сокращен.

Наказание кнутом. Гравюра XVIIIв.

Однако борьба крестьян против насильственной их интеграции в заводское производство на этом не прекратилась. Менялись лишь формы. В 20-е гг. приписные крестьяне целыми селениями снимались с мест, спасаясь от высылки на строительство Екатеринбургского и других заводов, и бежали на Южный Урал.

Резкое обострение социальной напряженности в регионе наблюдалось в 50—60-х гг. XVIII в. Волна массового протеста в эти годы охватила более 50 заводов, десятки тысяч людей. Передача многих заводов в частные руки привела к значительному ухудшению положения приписных крестьян — заводовладельцы нередко обращались с ними как со своими крепостными. К тому же были проведены новые массовые приписки крестьян к заводам — в том числе из селений, отстоящих от этих заводов на сотни верст.

Заставить новоприписных выйти на заводы нередко удавалось только с помощью войск.

В 1762 г. волнения приписных крестьян на частных заводах Урала достигли своего пика. Одновременно ширилось движение протеста среди постоянных работников заводов — мастеровых и работных людей, недовольных крепостническими методами эксплуатации и низкой оплатой труда.

В декабре 1762 г. Екатерина II направляет на Урал генерал-квартирмейстера, князя А. А. Вяземского, которому поручалось «усмирить» крестьян и заводских людей и принять меры к предотвращению «таковых беспокойств» в будущем. Миссия Вяземского затянулась, и в конце следующего года его сменил генерал-майор А.   И.   Бибиков.

«Усмирение» удалось завершить к осени 1764 г. При этом меры властей не сводились только к применению против недовольных воинской силы, арестам и телесным наказаниям. Появился указ о прекращении практики приписки государственных крестьян к заводам. Были призваны к ответу некоторые заводовладельцы и их управители. С заводчиков, в частности, взыскали в пользу приписных крестьян довольно крупную сумму денег.

Напряженная обстановка сложилась в начале 1760-х гг. в уральской монастырской деревне. Крестьяне не желали работать на монастырской пашне, выполнять другие отработки, протестовали против вмешательства монастырских властей в их внутримирские дела (например, в выборы старост).

Пугачевщина

Вступая то и дело в конфликты с местными властями, вотчинниками, собственниками заводов, крестьяне, мастеровые и работные люди оставались убежденными монархистами. Они боролись с тем, что, по их мнению, противоречило интересам и самих трудящихся, и царя, и государства. Виновников всех бедствий видели в царских «ослушниках», действующих ради своей корысти и в нарушение законов. То же самое можно сказать об уральских казаках. К числу наиболее крупных казачьих выступлений относилось восстание на Яике в 1772 г. Обстановку в Яицком войске сильно накалял внутренний конфликт, который назревал еще с 1720-х гг. и сопровождался формированием двух партий: «старшинской» и «народной». «Народная» партия была недовольна постепенным усилением власти войскового атамана и старшин и ослаблением роли казачьего круга. 13 января 1772 г. огромная толпа (до 3 тыс. чел.) двинулась к атаманскому дому и войсковой канцелярии. Командующий войсками Оренбургского военного округа (в него входило и Яицкое казачье войско) генерал-майор М. М. Траубенберг велел стрелять по казакам из орудий. Но силы оказались неравными. В ходе схватки генерал, атаман Тамбовцев и несколько старшин были убиты, других представителей «старшинской» партии арестовали, а дома их разграбили. Власть перешла к мятежникам.

Емельян Пугачев. Гравюра Л. А. Серякова

На подавление казацкого мятежа из Москвы был направлен генерал-майор Ф. Ю. Фрейман в сопровождении гренадерской роты и артиллерии. 3—4 июня 1772 г. произошло сражение на р. Ембулатовке, в 60 верстах от Яицкого городка. Казаки не выдержали артиллерийского огня и принуждены были отступить, а затем сдать гренадерам и Яицкий городок.

Дом, в котором жил Е. Пугачев в Уральске

Не удивительно, что появление на Яике донского казака Емельяна Пугачева, выдававшего себя за императора Петра III, послужило детонатором нового казачьего выступления. «Петр III» обещал казакам вернуть их прежние права и привилегии. Этого-то как раз они и желали. Однако казачья масса пошла за самозванцем прежде всего потому, что признала его за «законного государя». Даже в начале XX в. в Уральском войске сохранялась вера в подлинность «Петра III». В. Г. Короленко, побывавший здесь в 1900 г., писал: «Убеждение в том, что пришелец, поднявший роковую бурю в 1773 г., был настоящий Петр Федорович, держится на Урале».

Именно яицкие казаки составили боевое ядро пугачевской армии. Оренбургское казачье войско в большинстве своем сохраняло верность правительству. Оно приняло участие в обороне Оренбурга от пугачевцев. Однако, по мере захвата Пугачевым крепостей Оренбургской линии, часть находившихся в них казаков переходила на сторону самозванца. В ноябре 1773 г. пугачевская армия пополнилась башкирскими отрядами. В числе приверженцев «Петра III» оказался и старшинский сын Салават Юлаев. Стремясь к максимальному расширению территориальных рамок движения, привлечению в свой лагерь крестьян, мастеровых и работных людей, городских жителей, Пугачев направляет им указы и манифесты, обещая освободить «верноподданных» от всех податей и повинностей, даровать им «вечную волю». Отряды, возглавляемые пугачевскими атаманами, появлялись в разных местах Урала, овладевая селениями и заводами. К январю 1774 г. уже 26 заводов Южного и Среднего Урала входили в «империю» самозванного «Петра Федоровича».

В рядах участников «бунта» оказались представители самых разных сословных групп. Многие из них примкнули к Пугачеву добровольно, видя в нем «законного государя» и рассчитывая при его содействии улучшить свою жизнь. «Вольность, возвещавшаяся в манифестах Пугачева,— писал в середине XIX в. шадринский крестьянин-краевед А. Н. Зырянов,— кружила головы простого народа...». Немало, однако, было и таких, кого мобилизовали в пугачевскую армию принудительно («указы» о проведении таких принудительных мобилизаций рассылались пугачевскими атаманами по селениям, находившимся на «освобожденной» территории). Некоторых привел к Пугачеву страх за свою жизнь — по словам того же Зырянова, люди, не соглашавшиеся «пристать к толпе мятежников», подвергались «всевозможнейшим насилиям со стороны приверженцев Пугачева».

Вместе с тем в ряде районов население в массе своей не оказало поддержки пугачевцам, а в некоторых — активно выступило против них. Так, большое сопротивление войскам «Петра III» в Кунгурском уезде оказали села Усть-Кишерть, Верхние Муллы, дер. Юговская и др. Жители Ирбитской слободы организовали вооруженный отряд, который успешно действовал на стороне правительственных сил. В Уфимской провинции не приняло участия в волнениях 33 селения. Не удалось эмиссарам Пугачева поднять на восстание крестьян Тюменского уезда и население городов — Оренбурга, Уфы, Кунгура, Туринска, Тобольска и др. Крепостные крестьяне пермских вотчин князей М. М. Голицына и Б. Г. Шаховского и экономические крестьяне Среднего Приуралья также не пошли за самозванным «Петром III». На десятках заводов мастеровые и работные люди оказывали решительный отпор пугачевцам. Заводы оказались в эпицентре борьбы сторон.

В феврале — марте 1774 г. правительственные войска нанесли ряд серьезных поражений главным силам Пугачева на Урале. Немалая часть участвовавших в восстании уральских рабочих и приписных крестьян в это время отходит от самозванца и заявляет о своей покорности законному начальству. Пугачеву пришлось спешно заняться пополнением своей армии. Резервы восстания еще не были исчерпаны, и уже к началу мая у «Петра III» под ружьем находилось около 10 тыс. чел. Среди новонабранных большой процент составляли башкиры, татары, марийцы, удмурты. Они не могли противостоять регулярным войскам, что очень скоро обнаружилось при столкновении пугачевцев с отрядами генерала де Колонга (под Троицкой крепостью) и полковника И. И. Михельсона (на Кундравинской дороге).

После новых боевых неудач Пугачев, намеревавшийся прежде идти с главными силами в Зауралье и далее в Сибирь, надеясь найти здесь себе широкую опору (Екатерина II, кстати, очень опасалась этого), пересматривает свои планы и решает из-под Челябинска, где находился в конце мая, двинуться к Красноуфимску, а оттуда к Казани. По пути пугачевцы разрушали заводы, сжигали заводские строения, мирные селения (были сожжены, например, Чебаркульская крепость, с. Кундравинское,  половина  Нижне-Увельской слободы, дер. Долгая, Баландина, Шигаева, Демидова, Медная и многие другие). Забирали не только заводское и казенное, но и личное имущество заводчан и крестьян, немало жителей насильно уводили с собой. Иногда устраивались массовые расправы над теми, кто проявлял враждебность к пугачевцам или изменял им. Все это не могло не усиливать нараставшего антагонизма между самозванцем и его сподвижниками, с одной стороны, и уральскими заводскими людьми и крестьянами — с другой.

К лету 1774 г. было подавлено движение на Яике. В августе того же года Пугачев потерпел сокрушительное поражение от правительственных войск в Поволжье. Вскоре его схватили заговорщики из числа яицких казачьих старшин и передали властям. Хотя на Урале в разных местах еще продолжались волнения, в целом с пугачевщиной после ареста самозванца было покончено. Чтобы искоренить в народе саму память о ней, Екатерина II предписала переименовать Яицкое казачье войско в Уральское, р. Яик — в р. Урал, Яицкий городок — в Уральск.